Все завидовали Лене – в двадцать она имела хорошую зарплату и часто моталась по морским курортам. В 25 обзавелась собственным авто. А в тридцать уже была готова купить жилье, правда, не в центре и по ипотеке, но тем не менее… Лена не пыталась во что бы то ни стало выйти замуж, принца на белом коне она пока не дождалась, а быть с кем попало не желала.
     Успехи дочери удивляли ее отца. Он не понимал, как обычная секретарша даже с прекрасным знанием английского может так много получать. «Не секретарша, а доверенное лицо топ-менеджера в зарубежной компании», - поправляла Лена и приобретала любимому папочке очередной сельскохозяйственный гаджет для дачи.
      И вот недавно руководство зарубежной конторы, в которой трудилась Лена, столкнувшись с кризисом, приняло решение затянуть потуже пояса. И избавиться от не самых нужных людей. Оказалось, что босс и сам умеет варить кофе, забирать рубашки из химчистки и распечатывать документы на принтере. Лена потеряла работу.
      Сейчас она целыми днями смотрит сериалы. Немалая компенсация, которую девушка получила от законопослушного работодателя, на удивление быстро испарилась. Автомобиль пришлось продать. Более того, Лена уже не ходит в салон красоты, преданной клиенткой которого она была целых десять лет. Впрочем, еще надеется, что это временно. Конечно, вчерашняя помощница шефа с образованием и языками может найти работу. Но считает ниже своего достоинства ежедневно добираться на работу в течение целого часа ради 100 000 тенге в месяц. Не барское это дело…
      С начала девяностых нынешние тридцатилетние снисходительно говорили о своих родителях: «не вписался в новые реалии». Не освоили новую профессию, не нашли себя после того, как старая система рухнула. Они и не подозревали, что спустя много лет тоже окажутся «невписавшимися», несмотря на свои многочисленные звания «коучей», «криэйторов», «эйчаров»…
      Но этот момент настал. В тот момент, когда работодатели стремятся оптимизировать процессы, сократить расходы, наши «креэйторы»-«эйчары» все еще верят в то, что они достойны лучшего, чем самая обыкновенная работы. Героя нашего времени не волнуют демократические свободы или свобода совести, герой нашего времени лежит на диване с айпадом и смотрит очередную серию героической саги. Он гордится званием менеджера, свободным английским, вроде как дизайнерской мебелью. У него в багаже диплом вуза, название которого даже он сам уже не помнит, пара лет работы в огромной корпорации, не заметившей в итоге его исчезновения, и мечты стать, как минимум, Цукербергом. Попав под сокращение, он игнорирует большинство новых вакансий, которые, как он полагает, не отвечают его впечатляющим успехам в прошлом. Он верит, что «коучи» и «криэйторы» вновь окажутся на гребне волны. Нужно только дождаться.
      Как и его родители двадцать лет назад, он не желает смириться с тем, что его время миновало. Экономика требует не креатива, а работы. Экономика ищет инженеров, слесарей, поваров. Он оправдывает свое диванное существование тем, что все схвачено, что у тех, кто заправлял в 90-е, подросли дети.
      Но дело не в детях. Просто экономика учится быть экономной. Никто уже не хочет содержать толпу бесполезных консультантов, которых можно с успехом заменить одним думающим работником и несколькими эффективными программами.
      А бесполезные по-прежнему считают, что их блеск кому-то понадобится. Научиться производить что-то нужное они не хотят. Лучше пропадать дома с сериалами, чем отказаться от всех своих менеджерских наворотов.
      Историческая спираль, пожалуй, вызывает даже восхищение. Вот только один нюанс. Когда в 90-е уходили в никуда инженеры, начинались аварии на производстве, падали ракеты. А исчезнование криэйторов останется незамеченным. И только их потомки снисходительно заметят: «Мам-пап, вы не вписались в новые реалии»…